Кого вогнали в ущерб Жоговы, разбирались в суде в Воронеже

Пожалуй, самое сумбурное заседание суда по делу депутата Воронежской городской Думы Романа Жогова прошло в Центральном райсуде Воронежа 27 августа.

Напомним, депутат и экс-политтехнолог «Единой России» обвиняется в мошенничестве (ч. 4 ст. 159 УК РФ). По версии следствия, Роман Жогов совершил его путём получения денег от бывшего первого заместителя председателя Воргордумы Александра Провоторова, на предприятие которого – «ВОМЗ» – фиктивно трудоустроили супругу Жогова под предлогом финансирования реготделения партии «Единая Россия». С ноября 2010 по май 2020 года Жогов и его супруга незаконно получили от Провоторова более 2,3 млн рублей, а партии ЕР ничего не досталось.

Отчётное заседание начали с допроса свидетеля обвинения – Оксаны Провоторовой, супруги потерпевшего, которая с 2013 года трудится на ВОМЗ. И даже входит в состав соучредителей «Воронежского опытно-механического завода». Ничего нового супруга Провоторова не сказала. Но интересным её допрос стал к финалу. Адвокат Николай Алимкин спросил: «Вы говорили, что Жогов, возможно, станет вам угрожать? От кого вы это узнали?» – «Я такого не говорила».

— Точно? – уточнил педантичный адвокат Алимкин.

— Точно, – ответила Провоторова, но как-то неуверенно. Поэтому прокурор попросила свидетеля распространить ответ. Тогда Провоторова заявила, что «это были мои предположения…» В самом деле, не зря же Жогов провёл время в СИЗО с ноября 2022-го по май 2023-го, а потом ещё долго сидел под домашним арестом.

Кстати, к рассмотрению ходатайства прокурора о продлении меры пресечения судья Валентина Парадовская и приступила после. Но сначала вдруг был объявлен «технический перерыв» – прокурор и судья удалились минут на 6-7. Может быть, от допроса Оксаны Провоторовой обвинение ожидало большего. Прокурор даже прежде попросила судью зачитать показания Провоторовой следствию.

После «технического перерыва» судья Парадовская ушла в совещательную комнату, чтобы подготовить решение по мере пресечения: Роману Жогову продлили запрет определённых действий по 28 ноября. С 10 вечера до 6 утра ему нельзя выходить из дома. И ни в какое время – встречаться с кем-либо из свидетелей. Адвокаты Жогова отец и дочь Алимкины не возражали.

Далее допрос свидетелей – акционера «ВОМЗ» Владимира Никишина и главного бухгалтера Светланы Полухиной. Защита пыталась дать суду понять, что Провоторов не является тем пострадавшим, который имел право заявлять на их подзащитного.

Главбух Полухина, хотя и работает на «ВОМЗ» с 1995 года, ничего толком сказать не могла. Вообще, вела себя так, будто и до предполагаемого следствием мошенничества Жогова на заводе Провоторова не всё было чисто. Дёргалась, волновалась, что-то шептала. Прокурор сделала замечание своему свидетелю. Под конец за Полухину взялся адвокат Алимкин.

— Скажите как бухгалтер со стажем, сколько лет хранятся ведомости на выплату ЗП?

— 5-6 лет.

— А разве не 75 лет?

— Просто есть ведомости зарплатные, а есть по начислению… – стала объяснять главбух.

— Если ведомости хранятся 75 лет, как вышло, что вы их не нашли? Или не нужно было найти?

— Не знаю, – вздохнула главбух.

Акционер «ВОМЗ» Владимир Никишин работал на заводе инженером ещё до крушения СССР, а акционером стал до прихода Александра Провоторова. Отвечая на вопросы прокурора, сразу дал понять, что надежды защиты Жогова не напрасны. Обмолвился, что ущерб причинён ему.

— Я правильно услышал, что вам причинён ущерб? – ухватился за это адвокат.

— Ну, если деньги уходили налево, то это, конечно, ущерб, – стал рассуждать свидетель, не понявший суть вопроса.

— А кому ущерб?

— В первую очередь, акционерам.

— Если директор (Провоторов – ред.) принял левых сотрудников, чья это ответственность? – нажимал Алимкин.

— Ну какая ответственность, если это его частное предприятие, – пожал плечами акционер Никишин.

— А вы знали что-то про фиктивное трудоустройство Жоговой?

— Вообще ничего.

Прокурор снова попросила огласить показания, теперь уже Никишина. Мол, там он имел в виду именно как потерпевшего акционера Провоторова. Судья прочла. Владимир Никишин так и не понял, где в его словах противоречие.

— Ну, директор Провоторов тоже акционер, имеющий контрольный пакет, значит, ущерб самый большой ему причинён, – начал рассуждать он.

— Но и другим тоже? – уточнили у него.

— Да, и другим.

В этом месте судья опять объявила перерыв. На этот раз до 16 сентября.

ТЕКСТ и ФОТО: Виктор Лиходзиевский