Образы дома в творчестве писателей обсудили на фестивале «Разворот» в Воронеже

Лекция «Мифы старого дома» прошла в рамках фестиваля авторских фотокниг и журналов (зинов) «Разворот», организованного творческим коллективом «ФотоСинтез», в Доме архитектора 29 сентября.

Ведущая клуба «Книжный смол-ток» Анастасия Петрова рассказала, как писатели исследуют пространства вокруг себя и создают мифы о своём доме или городе. В их произведениях мы видим отношение к своей обители и как к утерянному раю, и как к жуткому воспоминанию о месте, где пришлось прожить часть жизни.

Писатели и поэты часто обращались к теме дома и быта. Дом в литературе всегда был сакральной территорией. Внешний мир неизменно трактовался как территория, полная опасностей, и только родной очаг давал надёжность и покой. Так, в сказке Пушкина «О мёртвой царевне и о семи богатырях» сказано, что если есть иконы в красном уголке — значит, здесь живут добрые люди и можно ничего не опасаться.

В библейской притче о блудном сыне сын промотал наследство и в итоге вернулся домой, где получил прощение. Здесь дом выступает местом, где правильно жить.

Фёдор Достоевский в «Преступлении и наказании» показывает временный дом, который похож на гроб. Это дом, где человек должен пройти путь от порочного человека к личности высшего порядка. Родион Раскольников именно в «гробу» начал этап перерождения. В своих произведениях Достоевский часто помещал героя в дом, максимально для него неудобный. Делал он это специально для нравственного совершенствования героя.

У Антона Чехова дом воспринимается уже как место прежней жизни. В «Вишневом саде» герои живут воспоминаниями о доме, который когда-то был.

После революции многие литераторы уехали из страны. Для большинства эмигрантов дом был навсегда потерян вместе с Родиной и стал восприниматься как утерянный рай. В «Жизни Арсеньева» Ивана Бунина нет сюжета и просто описывается жизнь в виде потока сознания автора. И именно за это произведение писатель получил Нобелевскую премию в 1933 году. Михаил Булгаков в «Белой гвардии» показал мир, утраченный после революции. Причём, дом Турбинных списан с дома, где жил сам писатель. Но и в советской России звучит тема потери родного угла. Валентин Распутин в повести «Прощание с Матёрой» показал дом, которого больше нет, и трагедию прощания с местом, где люди родились и жили, и которого они больше не увидят.

Появились и книги о месте, куда человек переехал и где пытается найти свой новый очаг: Михаил Булгаков в «Беге» или Сергей Довлатов в «Иностранке».

А часть авторов обращалась к фантазиям. Николай Чернышевский в романе «Что делать?» показывает дом-утопию. У него жилище является не реальным, а таким, каким оно могло быть. Евгений Замятин в романе «Мы» показал ещё один вариант быта фантастического мира, где герои живут в одинаковых домах, описание которых позаимствовано у Николая Чернышевского, впервые показавшего будущий архитектурный стиль конструктивизм.

Илья Ильф и Евгений Петров в путевом очерке «Одноэтажная Америка» рассказали о том, что происходило в 1935-36 годах в США и показали жизнь как воплощённую антиутопию с повсеместной стандартизацией.

Лев Толстой впервые ввел в практику описание своих воспоминаний, связанных с домашним обиходом, в повестях «Детство. Отрочество. Юность». Вслед за ним схожие описания мы встречаем у Всеволода Гаршина и Максима Горького, обратившихся к темам своего дома детства. Из современных писателей дом детства описывал Виктор Астафьев в повести «Последний поклон», там ему приходится сделать выбор, какой дом считать своим настоящим — дом отца или дом бабушки.

Помимо радостных переживаний некоторые авторы передавали и травматический опыт. Так, Павел Санаев в повести «Похороните меня за плинтусом» рассказывает о конфликтах между матерью и бабушкой, свидетелем которых он был, и здесь дом показан как место постоянного противостояния.

Многие писатели исследовали тему места жительства шире и описывали города. Николай Гоголь в поэме «Мёртвые души» создал свой город N, населённый выдуманными им жителями. В «Петербургских повестях» он показал реальный город на Неве, живущий своей собственной жизнью, город со своим неприятным характером и строгим отношением к жителям. У Александра Пушкина в «Медном всаднике» Петербург, наоборот, показан ярким городом, он как стихия, каменная махина, созданная человеком. Лев Толстой в «Анне Карениной» вывел Петербург как лицемерный, подлый город, которому характерны холодность и блеск высших слоёв. У Достоевского Петербург в романе «Униженные и оскорблённые» — жуткое место, где происходят чудовищные события. В сборнике очерков Владимира Гиляровского «Москва и москвичи» показан многоплановый мир Москвы: город всех социальных слоёв.

Лекция закончилась рассказом о сборнике «Следы на мне» Евгения Гришковца, где он описывает людей, которых встречал в своей жизни. Эти люди стали частью биографии писателя и каким-то образом его домом, куда он возвращается в разные периоды жизни.

Фестиваль «Разворот» впервые состоялся в прошлом году. В этом в программу включили не только выставку самиздатовских журналов — зинов (сокращённо от английского Magazine, «журнал») и фотовыставку, но также лекции, встречи с авторами и открытую запись подкаста «Базар совриска».

ТЕКСТ и ФОТО: Владислав Ходаковский