Дело депутата Жогова вышло на опасный символический уровень

На что адвокаты депутата Жогова потратили отведённые им судьёй Парадовской три ночи, мы узнали в Центральном райсуде 4 апреля. Уже эти самые «три ночи» отсылают нас к сказочному или религиозному символизму. И на сей раз имело место второе.

С самого начала именно фабула уголовного дела экс-политтехнолога «Единой России» Роман Жогов мало кого интересовала из наблюдателей. Он, напомним, обвиняется в том, что путём мошенничества получил свыше 2 млн рублей от бывшего первого заместителя председателя Воргордумы Александра Провоторова, на предприятие которого – «ВОМЗ» – фиктивно трудоустроили супругу Жогова. Дескать, так она получала надбавку за работу мужа на реготделение ЕР. Из-за этой воронежской «Единой России» дело и представляло политический интерес: что там за Фонд поддержки партии (в котором, как сказал Ходырев, не разберёшься и за два часа), кто перед кем должен преклонять колени в ЕР, как устроена система поощрения сотрудников реготделения, в конце концов – почему Нетёсов так боится суда? Все эти вопросы получили освещение на процессе, абсурдистский характер которого соперничал с произведением Кафки. Но сегодня адвокат Николай Алимкин перевёл происходящее в новый регистр – самый высший, библейский.

Начиналось всё довольно рутинно. Двое других адвокатов сделали краткий пересказ процесса, обратив внимание суда на, по их мнению, просчёты следствия, а затем и обвинения. Особо отметив, что адвокатов не послушали, когда они говорили, что потерпевший в деле не тот (не Провоторов, а «ВОМЗ»). А в конце процесса прокуратура сама меняет потерпевшего, нарушая постановления пленума Верховного суда и элементарную логику. Ибо настоящий потерпевший так показаний в суде не дал («где директор завода Губанов?»). Настаивала защита, что и самого преступления вовсе не было: «Жогов не обманывал Провоторова, а тем более – его завод».

Когда слово взял адвокат Николай Алимкин, то он с первых строк вернул нас к тем самым трём ночам, которые выпросила защита у судьи (изначально Валентина Парадовская давала адвокатам только одну ночь):

У меня было готово выступление, но сегодня утром я понял, что буду говорить о несколько ином, более значимом. Хотел бы искренне поблагодарить гособвинителя в той части, в которой она предложила назначить Жогову 7 лет. Эта её позиция сделала гособвинителя в Воронежской области на несколько дней едва ли не более популярной, чем пятого прокуратора Иудеи. Но, слава богу, в отличие от тогдашней Иудеи не все хором сказали: «Распни его!» Очень большая часть людей обратилась к суду с просьбой проявить милосердие…

Это адвокат о флешмобе, который как раз случился в Сети после приговора: разные, чаще всего относящиеся в медиа воронежцы, писали посты в защиту Жогова. Думается, подобная акция имела бы смысл, если бы в нашем обществе был хотя бы намёк на наличие в нём общепризнанных моральных авторитетов. А заступничество иных лиц скорее вредит, чем помогает.

Далее Николай Алимкин несколько понизил пафос, сообщив, что «Жогов 15 лет делал всё, чтобы воронежская «Единая Россия» была первой среди равных…» Сомнительное достижение. ЕР в Воронеже своим лицемерием и нежеланием слышать людей давно снискала ту самую славу из известной поговорки. И за 15 лет ударной работы на такого Левиафана, как говорил в кино Иван Грозный, «на кол посадить – это первое дело, а уж опосля!..»

Однако Алимкин нашёл, за что конкретно похвалить ЕР – «партия ни разу не говорила, что ей недоплатили» (в ходе описываемого мошенничества Жогова – ред.).

— Почему не поменяли категорию преступления? – задался вопросом адвокат.

— Перед вами, Ваша честь, не закоренелый преступник, а человек с крайне высоким социальным рейтингом, как теперь принято выражаться.

Далее Алимкин высказал любопытную мысль, что вина Жогова не в мошенничестве, а в том, что он «рискнул доказывать, что никого не обманывал».

Затем вернулся к библейской аллюзии; напомнил, что сейчас идёт Великий пост:

Я не хочу сказать, что Роман Владимирович – Иисус Христос, он, конечно, не безгрешен. Не следовало ввязываться в эти отношения, хоть я не считаю их криминальными. Но некоторые аналогии напрашиваются. Одни не до конца разобрались, другие не посчитали возможным разобраться. А в итоге, Ваша честь, точку в этом споре придётся ставить вам. Вам придётся разобраться, в том ли виде потерпевший появился в уголовном деле… Самое главное, мы надеемся на вашу справедливость. Надеется не только Роман Жогов и сторона защиты, но и его семья, маленькая дочь и ещё много людей, которые за него вступились. Нас остаётся молиться и ждать вашего справедливого решения.

Были в истории юриспруденции дела, которые изначально отдавали заказухой и вызывали резонанс в обществе. Хотя бы дело Альфреда Дрейфуса, обвинённого во Франции в шпионаже в конце XIX века. Но защита Романа Жогова в лице Николая Алимкина апеллировала к суду над Спасителем рода человеческого, а такой символизм опасен.

Заметим, прокурора Олесю Бабину (что периодически ухмылялась по ходу речи) адвокат сравнил не с Понтием Пилатом, а именно – с «пятым прокуратором Иудеи». Так в Писании Пилата не называют. Это из «Мастера и Маргариты», а до этого – из книги немецкого историка Мюллера. Мюллера у нас не знают, но Булгакова выучили почти все. Только у Булгакова нет казни Иисуса Христа, вместо него Пилат допрашивает малодушного простеца Иешуа. У Булгакова, вообще, все не те, кем кажутся. Не на это ли мог намекать воронежский адвокат? Впрочем, итог един – и Христа, и булгаковского странника распинают на кресте. Вот почему это опасная метафора. К слову, тот же Дрейфус в начале XX века был признан невиновным и даже восстановлен в рядах вооружённых сил.

Но раз Николай Алимкин предпочёл библейский символический уровень, я спросил у него: «Итак, судье вы отвели роль иудейского народа, а кто в этой истории Каиафа? (первосвященник, который сказал о Христе «пусть лучше один умрёт за всех, чем все за одного»).

— А ты не хочешь спросить, кто Иуда? – парировал адвокат.

Нет, потому что этого «добра» полно. Те же уголовные дела над депутатами от «Единой России» возникали не потому, что следствие нападало на чей-то неостывший след. Нет, единороссы-депутаты сами писали друг на друга «заявы». Как Провоторов на Жогова.

ТЕКСТ и ФОТО: Виктор Лиходзиевский